Во время войны в Гюехар-Сьерра вошла анархистская Колонна Mарото, и таким образом CNT получила в деревне реальный шанс заявить о себе: местные жители в массовом порядке вступали в новую организацию, более радикальную, чем Всеобщий союз трудящихся UGT, который касики еще терпели. Радикализм CNT больше отвечал нуждам деревни, где, как вспоминала Адела, люди ходилт полуголодными и едва одетыми.
Она вспоминала, как прибыла Колонна с множеством грузовиков, и что в итоге они привезли много еды и одежды, которую в деревне отродясь не видели. Это была Революция, несмотря на то, что коллективов в Гюехар-Сьерра сформировано не было, поскольку это была прифронтовая полоса. Aдела и сама познакомилась с некоторыми известными активистами, такими, как Франсиско Марото-дель-Охо, “высокий человек, который всегда и повсюду ходил в своем рабочем комбинезоне и казался немного наивным, добродушным мальчишкой, каким и был на самом деле”. Он возглавлял Колонну, носившую его имя, и оказался в Гюехаре, в 16 километрах от Гранады, хотя через несколько недель вынужден был отступить и воздержаться от сражения из-за нехватки боеприпасов. Aдела стала подругой Хосе Баркохо, члена
гранадской CNT из Профсоюза работников пекарен, который во время войны сражался в милиции.
После войны, когда Aдела вступила в CNT, она была не слишком хорошо известна франкистским властям по причине своей молодости и того, что до гражданской войны про организацию в этой менстности ничего не знали, и поэтому она не попала в поле зрения полиции. Это позволяло ей помогать партизанам (маки) и вместе с Баркохо и другими активистами заниматься реорганизацией CNT в Гранаде. Aдела всегда говорила нам, что она не знала имен партизан, которые прошли через ее дом, и что Баркохо мог бы дать нам больше деталей, а она предпочитала не знать, чтобы, насколько
это возможно, проявлять максимальную осмотрительность. Только позже она узнала, что, возможно, среди ее посетителей были знаменитые братья Куэро, которые приходили, чтобы найти укрытие, или, прежде всего, получить материальную помощь и информацию. Также ходили слухи о том, что там укрывались Кларес, "Эль Ятеро" и Ольяфриас, но, не считая последнего имени, сама Aдела, когда ее спрашивали, никогда не могла подтвердить или опровергнуть это. К сожалению, во время провала некоторых групп произошла утечка информации, в результате чего Аделу выдали. Она была арестована
и провела 10 лет в тюрьме для женщин. Она видела там такие ужасы, что всегда говорила, что унесет их с собой в могилу.
Выйдя из тюрьмы, Aдела посвятила себя в основном реорганизации CNT. Время герильи подходило к концу, она уже состояла на учете и к тому же считала организацию профсоюза лучшим вариантом, нежели распространение герильи как таковой. По ее мнению, помощь партизанам мало что давала; многие товарищи подвергались огромному риску, и всё меньше и меньше осталось возможностей для вооруженной борьбы. Ее товарищ Баркхо вместе с железнодорожником Карлосом Сориано (который был из Антекера, но очень активно работал в Гранаде) несколько раз нелегально пересекал границу с Францией для участия в различных пленумах CNT. К тому времени Aдела переехала в Гранаду.
После смерти Франко и во время "переходного периода", она принимала активное участие в возрождении CNT в Гранаде. Она стала свидетелем больших моментов в истории, таких как митинг Федерики Монтсени на старом стадионе Санчес Эррера в Эль-Саидине (Гранада), но также и последовавшего раскола и общего ослабления организации. Хотя до самого конца она настаивала, что, хотя и небольшой, потенциал для борьбы на местном уровне по-прежнему существует, равно как и шансы на подъем.
Студенты EGB и бакалавраната стекались в ее дом в рабочем квартале Эль-Саидин, чтобы записать ее воспоминания и отнести в школы и институты, где получали за это всегда самые высокие отметки. Ряд
андалузских учреждений воздали ей должное за ее борьбу против режима Франко и ее пребывание в тюрьме.
Ее товарищ Баркохо умер в 1995.
Aдела оставалась активным членом CNT на протяжении всей своей жизни, и каждый год обязательно выходила на первомайскую демонстрацию гранадской CNT на Пласа-де-лас-Пасьегас, принимала товарищей и делала, что могла, в ответ на призыв организации.
CNT скорбит о потере одного из своих лучших товарищей, одной из тех женщин, о которых никогда не писали в больших книгах по истории, но которые всегда присутствовали в ней, изо дня в день решая самые сложные задачи и ведя самую тяжелую и самоотверженную борьбу. Любая благодарность, которую мы можем выразить Аделе и таким же, как и она,
товарищам, всегда мала в сравнении с тем, что они сделали для дела Освобождения и Свободы Человечества. Даже если это так, мы обязаны быть признательными и повсюду говорить, кем они – и Aдела - были, и какое они имели значение, и продолжать их дело, пока не добьемся
свободы, что и станет достойной их данью уважения.
Прощай, Aдела. Сегодня CNT оплакивает тебя, но мы будем чтить твою память каждый день.
CNT-AIT Гранада
No comments:
Post a Comment